1. Ваше имя, фамилия, прозвище, кличка.
Мать дала имя Джеффри, учитель нарек Шейдом, сестра в шутку называла лисом, да так и пристало, как прозвище.

2. Возраст, год рождения
25 лет: родился в 692 году от Пришествия (1434 от с.м.) на исходе лета.

3.Расовая принадлежность.
Человек.

4.Статус в обществе.
Простолюдин, бродяга.

5.Род занятий.
Наемный убийца по профессии, вор по случаю, телохранитель по обстоятельствам, уличный артист по призванию, разнорабочий в свободное от вышеперечисленных дел время.

6.Внешний вид.
Как и все жители гор, Шейд невысокого роста в сравнении с жителями долины – иные девушки могут оказаться и выше него. Он жилистый и гибкий, и его вряд ли можно назвать широкоплечим. Но, несмотря на отсутствие перекатывающихся шарообразных бицепсов, может померяться силами и с кабацким вышибалой и со статным атлетом. Ведь, как говорится, не те мускулы сильные, на которых рубашка рвется.
На первый взгляд может и вовсе сойти за юнца, но опытный боец, оценив четкость, пластичность и легкость движений и уверенность хорошо подготовленного человека, скажет, что парень сильнее, чем кажется, и может быть опасным противником в драке. На случайного человека производит впечатление спокойного, добродушного немного странного, но обаятельного парня.
Волосы темные, пепельно-черные. По возможности стрижет их покороче, но помогает ненадолго, а отрастая они торчат ершиком во все стороны.
Глаза достались ему от матери – такого же янтарно-желтого цвета, как у дикой кошки или совы. В сочетании с темными волосами взгляд становится прямо-таки по-волчьи хищным, что иногда производит отталкивающее впечатление на людей и может вызывать подозрения. Впрочем, обаятельная улыбка заставляет их рассеяться, как дым. В остальном лицо довольно симпатичное, но красавцем его вряд ли можно назвать.
На теле имеются шрамы разной степени давности и серьезности, полученные при различных обстоятельствах. Длинный шрам на лице тянется через щеку к переносице, спасибо сестре. На спине в районе загривка угадываются давно зажившие следы от ожогов – разъяренная драконица в приступе бессильной ярости, выжигая все вокруг пламенем, зацепила вскользь. Кроме того, несерьезные, обычно быстро проходящие ожоги на руках – частое явление.
Голос у Шейда достаточно низкий, но очень приятный на слух, с какими-то особыми нотками, что его можно легко узнать, услышав его хотя бы раз.
Носит не стесняющую движений и не шуршащую одежду и мягкие, но прочные ботинки, позволяющие передвигаться как можно тише. Предпочитает неброские цвета. Собираясь на задание, иногда закрывает лицо капюшоном или маской.

7.Характер персонажа.
Характер нордический, твердый.
Всегда спокоен и уверен в себе, но излишне самоуверенным его не назовешь. Склоняется к мнению, что на любого сильного и умелого всегда найдет еще более умелый. Готов признать свою ошибку, если ему сумеют доказать, что он был не прав. Охотно учится новому у кого угодно, невзирая на статус и возраст, лишь бы учитель был мастером своего дела.
Не отягощен гордыней и не кичится своими умениями. Любители  пустого бахвальства его всегда забавляют, сам же не имеет привычки хвастаться достижениями и заслугами, да и не умеет это делать.
Кто сказал, что убийца должен быть мрачным? Шейд отличается весьма оптимистичным взглядом на жизнь и легким характером. Довольно-таки уживчив и без особых проблем ладит с людьми. Правда, они обычно сами перестают с ним ладить, как только узнают о его основном роде занятий. Поэтому куда лучше он ладит с животными – тем все равно, чем ты занимаешься, они просто чувствуют спокойную силу, исходящую от человека.
При всем этом бывает  упрям, как баран и если уж решил чего-то, то сбить его с выбранного маршрута очень трудно. Может быть крайне настойчивым и жестким. Мало что по-настоящему может выбить его из равновесия – ну разве что любимая всей душой сестра…
Одиночка по жизни и по натуре – и вполне доволен этим. Живет в полной гармонии с собой. Крайне ценит личную свободу, не стремится соответствовать ничьим ожиданиям, не станет что-то делать просто за компанию или на спор. Всегда себе на уме, всегда при своем мнении, хотя обычно его не высказывает вслух. Молчалив и наблюдателен.
Не любит шумных компаний, всегда предпочитает оставаться в тени, любит наблюдать за людьми, подмечает детали и делает одному ему известные выводы. Не стремится заводить новых знакомств, а если уж таковые заводятся, всегда держит новых «друзей» на некотором расстоянии. По-настоящему никому не доверяет, кроме сестры. Не открывает первому встречному душу, да и в общем не испытывает в этом потребности. Свою жизнь ни с кем не обсуждает, да и просто как-то не умеет о себе разговаривать, ему куда более интересно о других – про себя-то он итак все знает.
Обладает, достаточно тонким чувством юмора, однако, весьма своеобразным. Зачастую подшучивает над людьми так, чтобы они об этом не догадывались, считая, что все равно самая лучшая шутка – это та, которую понимаешь только ты и Хикма, ну и сестра, но она не всегда одобряет подобный юмор.
Полагает, что может пережить все, что угодно. Легко принимает неудачи, считая, что не следует зацикливаться на них, но нужно стремится что-то исправить, если еще возможно. Если невозможно – просто жить дальше, как есть, ибо, в конце концов, пока ты жив, все еще может измениться.
По-лисьи хитер, коварен и так же любопытен, за что и получил своё прозвище. Весьма сметлив, изворотлив и крайне изобретателен. Не любитель тяжелого физического труда, и, если есть возможность, предпочитает напрягать не мускулы, а  мозг. Впрочем, от работы никогда не увиливает. Отличается строго профессиональным подходом ко всему, что делает, в частности, к убийствам. Стремится делать любую работу хорошо – для себя – даже если денег за это платят не ахти как много. Если же предложение ему не по нраву, то, несмотря на приличный гонорар, с легкостью может отказаться.
Как правило, не испытывает разочарований или мук совести по поводу лишения жизни кого-либо, обычно вопрос контракта на убийство стоит только в цене.

8.Биография.
В одной деревушке на границе Демирского графства и Драконьих скал жили муж  женой, и не было у них детей. Правда причины для этого были самые что ни на есть не сказочные – женщина не больно-то хотела обзаводиться потомством, опасаясь, что ходящая о ней в деревне дурная слава – мол, ведьма она, иначе откуда глазища такие желтые? – перейдет и на детей. А отец, как и все мужчины той деревни, большую часть времени проводил в шахтах, и о детях до поры особенно не думал. Однако люди одно себе решают, а судьба все равно свое возьмет – и жена забеременела, и родились у нее двое детей, мальчик и девочка. Темноволосые, желтоглазые, схожие лицом так, как только брат с сестрой могут быть похожи. Мальчика называли Джеффри, а девочку Джейн. И настолько они были милыми и веселыми, что родители пожалели, что так долго медлили заводить семью.
Но счастье было не долгим – и четырех лет не прошло, как ополчились жители деревни на их мать, обвинили в колдовстве и наведении порчи, сжечь вознамерились. Муж, не желавшей супруге своей и матери своих детей злой судьбы, вывел ее тайком из деревни, да только детишки с тех пор ее не видели. А отец их, как ни горевал, а все взял положенное время спустя другую жену, и та не тянула долго – родила ему еще детей. Всем хороша была мачеха, да только невзлюбила она «ведьминых» желтоглазых близняшек. Так что росли Джефф и Дженни как трава, только самим себе и предоставленные.
А поскольку были они с самого детства сметливыми и любопытными, едва только научившись хорошо ходить и бегать, стали они уходить все дальше от деревни, в горы ли, в лес, но всегда возвращались целы и невредимы, отцу на радость и мачехе на досаду, словно хранил их кто. Даром что места кругом были дикие, да опасные, где не только волка – дракона или заплутавшего темного можно было встретить.
Однажды дети дотемна заигрались в скалах, и едва только повернули в обратный путь, как Джейн ступила на непрочный камень – да и провалилась в расселину. И вроде не так уж велика и глубока была расселина – девочка даже не поранилась, но выбраться из нее никак не могла. А Джефф и рад бы позвать на помощь, но ночи темные, и как потом разыскать среди скал одну-единственную расселину? Попытался брат спуститься за сестрой – да сам тоже сорвался, еще и ногу подвернул. Тут бы и пропасть обоим, но случилось невиданное – появился из темноты старик – лица его дети не разглядели, только волосы седые в темноте будто светились, вытащил их легко из расселины, отвел в пещеру, накормил, напоил, намазал каким-то пахучим бальзамом ногу Джеффу и велел ложиться спать, а на рассвете – идти в деревню, и никому про встречу с ним не рассказывать. Как ни испуганы и ни удивлены были дети, а все же очень они устали, и заснули быстро. А утром никакого старика в пещере уже не было, зато видна была тропинка между скал, которая и привела Джейн и Джеффа обратно в деревню, к отцу.
Много раз с тех пор пытались брат с сестрой разыскать того старика и пещеру его в скалах, да только все без толку – тропинка та как сгинула. А наказ никому не рассказывать они помнили и выполняли, тем более что мачеха все равно ни о чем их не спрашивала, а отец в ту пору тяжело начал болеть, как часто случается с шахтерами, и скоро слег, а потом и вовсе умер. Тут то мачеха совсем с цепи сорвалась и стала сирот чуть ли не метлой со двора гнать, а на ночь накрепко запирать дверь и все ставни – ежели вовремя не вернутся, то ночевать им на улице.
В деревне Джеффа и Дженни тоже не больно жаловали – жива еще память была про их мать-ведунью, да и глаза у близняшек почитай что волчьи – разве ж к добру это? Кусок хлеба дать или яблоком угостить иной раз могли, но под крышу пускать ведьмино отродье – что самим беду кликать. И ночевали брат с сестрой, случись им запоздать, когда в сарае, а когда и вовсе под навесом на улице. Как-то однажды снова они задержались, и Джефф предложил в деревню не идти на ночь – опостылел ему и сарай, и метла мачехи, и слова ее злые. Благо на дворе лето, тепло – можно и в горах рассвет встретить, даром что все тропки уже хожены-перехожены. Дженни согласилась, не раздумывая – у них с братом давно уже повелось, что у одного в голове – то и другая уже про себя думает, только и вопрос, кто первым скажет.
Так и решили – выбрали местечко под кривой горной сосной, на которую солнце по утру первыми лучами всегда светит, натаскали травы, чтобы спалось мягче. Да только когда стемнело, жутко детям стало одним в глуши – волки где-то недалече воют, тени мелькают, огоньки какие-то светятся – не заснуть. Прижались брат с сестрой друг к другу и сидели так дрожа. А тут еще пара горных львов спустились со скал поохотиться – ни дать, ни взять кошки, да только размером каждый с теленка, глаза огнем горят, а лапы ступают мягко – не слыхать. Только по глазам видно, что кругом ходят, да кольцо сжимают. Испугались дети – им бы костер разжечь, да трава от росы отсырела, и от огнива ни искорки – дым один. Тут бы и с жизнью им проститься – Джефф сестру собой прикрыл, да толку… Вдруг будто ветром каким на них повеяло, а потом свист, лязг, да кошачий не то рык, не то крик. И тень какая-то между горными львами заметалась, а потом оба звери упали мертвые. И вышел к ним из темноты все тот же старик – волосы в лунном свете серебрятся, да глаза из-под седых бровей посверкивают. Бросились к нему Джефф и Дженни за спасение благодарить, а еще с просьбами, чтобы научил их также от лютых зверей обороняться. Ничего им старик объяснять не стал – вывел на прямую тропу до деревни и велел домой ступать. Рассказали тогда ему близнецы, что дома их не ждет никто и что если не выучатся они сами о себе заботиться – только пропасть им и остается. Покачал старик седой головой и сказал, что учить станет только тех, кто оплатить сумеет – да не золотом и серебром, а самым настоящим яйцом дракона. А коли не могут они его добыть – то и учиться их нечему, баловство одно. И исчез, будто в темноте растаял.
Опечалились Джефф и Дженни – известно же, что драконы только в сказках и бывают. Говорят, конечно, что скалы потому Драконьими названы, что за ними лежит страна, где волшебные эти ящеры крылатые живут – да никто из деревенских там не бывал, и правда это или нет – не ведает. Ничего не осталось им, как вернуться в деревню, переждать остаток ночи, да утром идти к мачехе на поклон.
Да только не простила их мачеха – перестала вовсе в дом пускать, кормила на дворе, как собак цепных. А там лето повернуло на осень, осень – на зиму. Холода сироты чудом пережили – много ли тепла в сарае, когда из еды только хлеба ломоть? И когда теплеть стало, решили Джефф и Дженни, что лучше в пасть чудовищу попадут, но яйцо для старика из горной пещеры добудут.
И будто смилостивилась над ними судьба – и весна еще не закончилась, как повадился воровать деревенскую скотину самый настоящий дракон – огромный, злющий, чуть что – огнем жжет. Того и гляди деревню дотла спалит. Жители кто могли – уехали, а кто остался – по домам запираться стали, будто укроет ветхий домишко от драконьего огня. А Джефф и Дженни знай себе по скалам лазают, дракона выслеживают. Вдруг повезет гнездо отыскать. И отыскали – да только как из него яйцо утащишь, дракониха только раз в день от гнезда и улетает, и быстро обратно возвращается, а сверху ей все видно. Думали сироты, судили, рядили, наконец, придумали – вымазались в навозе драконьем, чтобы не учуяла их крылатая ящерица, извалялись в листьях прошлогодних, чтобы не так заметны были, дождались, пока улетала дракониха, да и унесли одно яйцо. Не прошло и получаса, как рассерженная змеица вернулась, пропажу заметила, начала реветь грозно и огнем пыхать – да следов воров сыскать не смогла, а дети переждали в пещере поблизости, а после отправились искать того старика.
И долго бы они его искали, да он сам первый их нашел – подивился их смелость, да находчивости, и взял в ученики, но прежде велел выкупаться трижды. Только вот при свете дня оказалось, что никакой он не старик – даром, что волосы серебряные – а мужчина, не старый, не молодой, не низкий, не высокий, сильный и ловкий, с черными как ночь глазами, каких ни у кого больше близнецы не видели.
Назвался мужчина чудным незнакомым словом – тэлл, а что оно значит детям и невдомек было. Чудное слово, заморское. Рассказал тэлл, что давно уже сирот заприметил, следил, как они по скалам да расселинам лазят, да не верил все, что человечьи дети способны драконье яйцо добыть. Но раз выполнили они наказ его – значит и ему слово держать надобно, в ученики их брать. И повел в свою пещеру, сказал, что жить они теперь у него будут, а о деревенской жизни должны забыть.
Сперва учились они как в скалах выживать – охотиться, следы читать, источники находить. А еще убирались в пещере, еду себе и тэллу готовили, хворост собирали, в общем, выполняли всю работу, которую учитель им поручал. Затем стал он их мало-помалу учить писать и читать, разговаривать так, чтобы за благородных сойти могли. Драться учил, показал разное оружие, которого у него было великое множество, познакомил с ядами и противоядиями. А еще рассказал про солнце-Хикму и луны, про Порядок, который все в мире определяет и про то, как такие как он – тэллы его соблюдают. И выходило по всему, что не человек он вовсе, но не пугало это ни Джеффа, ни Дженни, потому что добр он к ним был.
Рассказал им тэлл и о стране за морем, откуда он пришел. И о том, что есть в этой стране орден-не орден, а братство тех кто Порядок хранит, да не просто молитвами, а делом. И дело это на первый-то взгляд темное – убийство, но цель у него сохранение Порядка. И ежели близнецы и дальше хотят у него учиться – придется и им на этот путь узкий и трудный ступить.
Джеффу и Дженни, превратившимся давно уже из детей в подростков, к тому времени возвращаться было некуда – от деревеньки разъяренная дракониха и камня на камне не оставила. Да и после всего, что им испытать пришлось, среброволосому тэллу они верили как отцу родному, а до прочих людей им и дела не было, как и людям до них. Тэлл дал ученикам своим новые имена – Джеффа назвал Шейдом, а Дженни стала зваться Мираж или Мира.
Так началось новое их учение – стали они в большой мир выходить, разные поручения для тэлла выполнять, повидали они разные города, разных людей и убили тоже на мало. И всегда после возвращались они в свою пещеру, к учителю, потому что не преподал он им еще последний урок. А что это за урок знал только тэлл.
Исчез он однажды – как часто исчезал прежде, возвращаясь потом с новым заданием. Но прошла неделя, за ней другая, за ними месяц, а тэлла как след простыл. И когда из месяцев сложился год, рассорились брат с сестрой, Шейд с Мирой. Шейд считал, что учитель не вернется больше, и надо отправляться в большой мир, своей жизнью жить. Мира говорила, что надобно остаться и ждать, как было им велено. Так и не решили они ничего, и не прошло недели, как Шейд забрал свои вещи и ушел. А сестра его осталась одна в пещере, дожидаться возвращения учителя.
(с) Mira

Неправильным это казалось Шейду сестру оставлять, но оставаться в пещере было ему совсем невыносимо. Бродил Шейд по свету, брался за любую работу, учился новому с радостью, но и старое не забывал. Но вот третья зима минула с тех пор, как брат с сестрой по разным путям разошлись. Скучал Шейд по сестре – никогда прежде они так надолго не разлучались, да что там, и дня врозь не проводили – а теперь уж неизвестно, свидятся ли еще когда. И все чаще стал он о ней думать да вспоминать: дождалась ли она наставника или как иначе её судьба повернулась. Да только вряд ли она все в старой пещере той сидит, ищи теперь ветра в поле. Но решил себе Шейд, что, коли потребуется, так весь свет пять раз обойдет, но сестру непременно сыщет.

9. Способности.
Хорошо ориентируется в горах, в лесу, знает повадки зверей, умеет читать следы, но ничего сверхъествественного.
Очень хорошо физически подготовлен, в совершенстве владеет рукопашным  боем и мечом, впрочем, больше предпочитает парные легкие клинки, из дальнобойного оружия более склонен к метательным ножам. По сравнению со своей сестрой, луком и арбалетом владеет весьма посредственно. Зато может сражаться сразу с несколькими противниками в рукопашной драке или на мечах.
Вынослив, быстро бегает. Много занимался прыжками, кувырками, переворотами и всякого рода акробатикой.
Опытным путем он выяснил, что немного лучше видит в темноте, чем другие люди, точнее даже не видит, а как будто чувствует мир вокруг каким-то шестым чувством. Способен почти бесшумно передвигаться, сливаться с тенями (чем темнее – тем лучше) и каким-то образом заставлять противника не замечать его до последнего. Эти способности, видимо, имеет магическую основу – вероятно, сыграла свою роль частичка темной магической крови матери Шейда. Но использовать магию Шейд не умеет и не может – а подобные уловки получаются как-то сами собой, на интуитивном уровне, и зависят от уровня концентрации.
Кроме того хорошо маскируется без всякой магии, умеет менять голос, походку, манеру движений, и даже стиль боя. Вполне натурально подражает голосам птиц и зверей.
Обучен алхимическим премудростям в области изготовления ядов и огненных смесей.  Умеет готовить горючие и взрывчатые смеси – любимейшее занятие их потом применять на деле. Из ядов предпочитает сильные и быстродействующие, какими следует смазывать оружие или незаметно подсыпать в бокал с вином. Знает рецепты нескольких противоядий, но этот раздел знаний о ядах его интересовал значительно меньше. Ибо наставник заставлял их с сестрой с самого начала обучения принимать в малых дозах некоторые яды, что способствовало развитию устойчивости к оным.
Знаком с анатомией человека – в разрезе. Умеет вправлять вывихнутые суставы и оказывать первую медицинскую помощь, но в заживляющих зельях и мазях разбирается слабо.
Обучен грамоте и письму, разбирается в титулах и имеет представление о светской жизни, манерах, этикете. Но не более того.Кроме того, неплохо умеет ездить верхом, но верховому бою не обучен – хорошо, если лошади уши не отрубит, начав махать мечом, сидя в седле.
Умеет частично защищаться от ментальной магии, направленной на чтение мыслей. Сам телепатией не владеет – ну разве что всегда знает, о чем думает сестра, но это немного иное.
Владеет некоторыми медиативными и дыхательными техниками, при желании хорошо контролирует эмоции, может восстановить силы на какое-то время таким образом.

10. Дополнительно.
Самой основной проблемой для Шейда является его врожденная, так называемая, сахарная болезнь. В детстве она практически не проявлялась – может, мать что-то наколдовала в свое время, может, он был не настолько болен. Но учитель заставлял их принимать яды, и здоровье Шейда это не укрепило. Болезнь резко дала себя знать, и он на своей шкуре ощутил все прелести обмороков и судорог. Впрочем, наставник был человеком сведущим в таких вещах, и научил Шейда находить и варить специальные травы. Всегда имеет при себе флягу с отваром и что-то сладкое.

В данный момент Шейд начал осваивать профессию уличного артиста. Пытается понять, что такое «красиво» с точки зрения простых обывателей, и пытается научиться вот так вот «красиво» крутить горящий посох, выдыхать огонь и жонглировать факелами. Но пока получается не ахти – его всю жизнь учили коротким, точным и незаметным движениям - а тут движения, напротив, нужны широкие размашистые… - красивые.

С детства не видел особой разницы между правой и левой рукой – что-то было удобно делать одной, что-то – другой, в итоге почти одинаково владеет обеими конечностями. И всегда путает право и лево.

11.Как часто сможете посещать ролевую?
Чаще, чем хотелось бы...

12. Связь с вами. Только действующий Skype или ICQ
Я не параноик, это профессиональное. Так что в ЛС – прошу любить и жаловать.

13. Личный статус.
Valar morghulis

Отредактировано Shade the Fox (2013-03-17 11:11:53)